Принятием трех международных договоров Таможенного союза (ТС) не только завершилось правовое оформление нормативно-технического регулирования ТС, но и четко обозначилась концепция российского нормативно-технического регулирования на ближайшие десятилетия.

Специалисты в сфере стандартизации, метрологии и подтверждения соответствия ждали этого десять лет — с момента принятия Федерального закона от 27.12.2002 № 184-ФЗ «О техническом регулировании», который, многократно корректируясь, медленно продвигался к трехуровневой модели нормативно-технического регулирования.

Опираясь на принципы организационного управления, с позиций которых стандартизация и сертификация в системе нормативно-технического регулирования выполняют функции прямой (организация целенаправленного воздействия на объект управления) и обратной (контроль состояния объекта управления) связей, актуально оценить перспективы добровольной сертификации.

В результате принятия ряда поправок в ФЗ № 184, в частности появления в 2009 г. ст. 16.1, прямо закрепляющей принцип презумпции соответствия нормам технических регламентов (ТР) через соблюдение технических норм ГОСТ, а также ратификации Белоруссией, Казахстаном и Россией вышеуказанных международных договоров, наконец-то четко обозначилась связь между нормами права и техническими нормами стандартов. Проявляется она в соединении трех компонент в системе нормативно-технического регулирования. Вершиной, или надстройкой, данной системы являются ТР ТС на продукцию, разрешенную к свободному обращению на территории ТС: данные регламенты становятся основным инструментом нетарифного регулирования международной торговли между государствами-участниками ТС. Серединой, соединяющей вершину и платформу, служат перечни ГОСТ, соблюдение которых обеспечивает выполнение требований ТР ТС.

Платформа, или базис, всей конструкции — это действующие на территориях государств ТС стандарты и своды правил, часть которых образует перечни стандартов ТР ТС.

Достаточно проанализировать любой из первоочередных ТР ТС или их открыто обсуждаемые проекты, создание которых поручено России, чтобы убедиться в необходимости применения «добровольных» ГОСТ (в терминологии ФЗ № 184), обеспечивающих наиболее эффективное достижение соответствия требованиям ТР ТС. В противном случае, в соответствии со статьей «Обеспечение соответствия требованиям безопасности», изготовитель продукции вынужден будет доказывать соблюдение норм безопасности с помощью дорогостоящих процедур непосредственной оценки и подтверждения соответствия ТР ТС.

Кроме того, состав стандартов с требованиями по безопасности и методами испытаний, установленных, например, в ТР ТС 004/2011 «О безопасности низковольтного оборудования», более чем на 80% совпадает с ГОСТ, соблюдение которых при разработке и изготовлении низковольтного оборудования ранее было обязательной нормой в Российской Федерации. Данное совпадение иллюстрирует практическое проявление принципа «презумпции соответствия», принятого Европейским союзом еще в 1985 г. (Решение Совета Европы от 7 мая 1985 г., док. 85/С 136/01).

Ключевым здесь является восстановление приоритета национальных и действующих в этом качестве межгосударственных стандартов (в пределах ТС, ЕврАзЭС, СНГ) в сфере нормативно-технического регулирования, который де-юре был если и не потерян, то значительно размыт в момент вступления в силу первой официальной редакции ФЗ № 184. На практике разработка и изготовление серийной продукции всегда осуществляется с неукоснительным соблюдением действующих ГОСТ, адекватно отражающих возможности конкретной страновой экономики.

В этих условиях системы добровольной сертификации, зарегистрированные в порядке, предписанном ФЗ № 184, становятся востребованными предприятиями всех отраслей промышленности в случае создания реальных макроэкономических условий их интенсивного роста, сопровождаемого возрастанием спроса и объемов выпуска продуктов глубокой переработки, включая продукцию производственно-технического назначения (ППТН).

В самом деле, при расширенном воспроизводстве всем без исключения организациям перерабатывающей промышленности придется сначала осваивать стандартизированные программы многочисленных видов контрольных испытаний (приемочных, квалификационных, приемо-сдаточных, периодических, типовых и пр.), состав и трудоемкость которых зависят от степени новизны разрабатываемой и изготавливаемой продукции. И только затем организации будут готовы предъявлять собственную продукцию в один из аккредитованных органов по сертификации для оценки и подтверждения ее соответствия нормам ТР ТС в предписанной форме.

Логичней и эффективней осуществлять подтверждение соответствия серийной ППТН требованиям ТР ТС в комплексе с обеспечивающей данное соответствие добровольной сертификацией продукции. Иначе говоря, полученные и своевременно актуализированные в системах добровольной сертификации документальные доказательства соблюдения стандартов при изготовлении продукции должны использоваться в качестве основания подтверждения ее соответствия требованиям по безопасности, заданным ТР ТС. В рамках конкретного типа ППТН это означает наличие непосредственной зависимости между «добровольными» техническими нормами, заданными стандартами, и «обязательными» нормами права, установленными ТР ТС. Как следствие, это также определяет устойчивую связь между результатами подтверждения соответствия требованиям ГОСТ, полученными в системах добровольной сертификации, и соблюдением требований ТР ТС, факт которого устанавливается аккредитованными органами по сертификации.

Завершение правового обеспечения российской концепции нормативно-технического регулирования позволяет в обозримом будущем ожидать резкого повышения спроса на услуги систем добровольной сертификации без выше охарактеризованной привязки к ППТН, находящейся в перечне ТР ТС. Этому способствуют несколько обстоятельств.

Во-первых, анализ общероссийского классификатора ОК 005—93 по восьми составляющим типологию ППТН компонентам (сырье, материалы, полуфабрикаты, комплектующие изделия, взаимодополняющие детали, оборудование, объекты капитального строительства и промышленные услуги) позволяет утверждать, что значительная часть продукции может не подвергаться обязательному подтверждению соответствия требованиям на безопасность. При корректном определении допустимого (или, наоборот, недопустимого) риска, в конечном итоге определяющего сущность требований российского законодательства к безопасности, соотношение кодов продукции по ОК 005—93, подлежащей обязательному подтверждению соответствия, составляет не больше 20% от общего их количества. К такому же выводу приводит анализ практики рынка ППТН Европейского союза: по оценкам его специалистов, приблизительно 4% обращаемой продукции подлежит обязательной сертификации, для 15% установлено требование обязательного декларирования.

Во-вторых, совокупный потенциал спроса рынка ППТН (часто называемой промышленной группой товаров) на добровольную сертификацию, устанавливаемый, например, количеством присутствующих на нем поставщиков, превышает 90%. К этому значению близки результаты оценки реального спроса на услуги добровольных систем сертификации в наиболее благоприятный период их деятельности. Например, в 2005—2008 гг. на рынке промышленных товаров в интересах отечественной электроэнергетики такой спрос характеризовался пропорцией: 6,6% — продукция, которую целесообразно подвергать процедуре обязательного подтверждения соответствия, 93,4% — продукция, не требующая применения этой процедуры. Причем более 75% реального спроса на экспертную деятельность систем добровольной сертификации формируется за счет подтверждения соответствия правилам только одной из компонент в типологии ППТН. Конечно, с ухудшением рыночной конъюнктуры, вызванным экономическим кризисом 2008—2009 гг., пропорции реального спроса на сертификационные услуги вынуждено сместились в сторону обязательного подтверждения соответствия. Однако если следовать «Прогнозу развития энергетики мира и России до 2035 года», являющемуся основным внешним индикатором состояния экономики в целом, можно ожидать увеличения спроса на услуги систем добровольной сертификации.

Таким образом, применение сформировавшейся под воздействием множества обстоятельств трехуровневой модели нормативно-технического регулирования вовсе не означает снижения роли национальных стандартов и сводов правил.

В реалиях современных страновых экономик, основанных на разделении труда, без соблюдения национальных стандартов невозможно не только эффективно изготавливать серийную продукцию, но и разрабатывать ее инновационные образцы. В то же время убедиться в соответствии конкретного типа ППТН требованиям, заданным стандартами, возможно только с помощью его добровольной сертификации — одной из форм подтверждения соответствия данного типа требованиям, заданным стандартами, и установленной ФЗ № 184.

ТР ТС, являясь «наднациональной» надстройкой, или вершиной, в принятой модели нормативно-технического регулирования, обеспечивают (через соблюдение принципа презумпции соответствия) устойчивую связь между нормами права в отношении безопасности и техническими нормами стандартов в сфере нетарифного регулирования, связанного с перемещением продукции между рынками государств-участников ТС. Причем Соглашение о единых принципах и правилах технического регулирования в ТС устанавливает исчерпывающий перечень продукции, для которой и разрабатываются ТР ТС.

Нормы международного права в сфере технического регулирования обладают по отношению к российскому законодательству приоритетом исполнения (ФЗ № 184, ст. 4), поэтому каждый отечественный изготовитель продукции, входящей в перечень ТС, обязан подтвердить ее соответствие требованиям по безопасности в одной из форм, предписываемых ТР ТС. Но и в этом случае применение принципа презумпции соответствия означает, что такая продукция ничем не отличается от любой другой в организации процессов ее разработки и серийного производства.

ВЫВОД

Формирование доказательной базы соблюдения требований, заданных ТР ТС, будет всегда связано с результатами добровольной сертификации продукции в целях подтверждения ее соответствия ГОСТ. Как установлено в Руководстве ИСО/МЭК 2:2004 «Стандартизация и смежные виды деятельности. Общий словарь», именно за счет многократного применения стандартов достигается оптимальная степень упорядочения в процессах решения задач, стоящих перед любой национальной экономикой. Что же касается конкретного изготовителя продукции, действующего в рыночных условиях, то для него основным мотивом добровольной сертификации является наличие конкурентной среды на рынках промышленных товаров.

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

1. Соглашение о единых принципах и правилах технического регулирования в Республике Беларусь, Республике Казахстан и Российской Федерации // Евразийская экономическая комиссия. — http://www.tsouz.ru.

2. Аронов. И.З. Анализ Соглашения о единых принципах и правилах технического регулирования в Таможенном союзе // Стандарты и качество. — 2012. — №3.

3. Саламатов В.Ю. Таможенный союз: новые инновационные возможности на постсоветском пространстве // Стандарты и качество. — 2012. — №7.

4. Прогноз развития энергетики мира и России до 2035 года. Приложение к журналу // ТЭК. Стратегии развития. — 2012. — № 4.

Виктор Владимирович ХАРЬКО — генеральный директор ЗАО «ЭНСЕРТИКО», кандидат технических наук, старший научный сотрудник, эксперт системы ГОСТ Р по сертификации СМК;

Алексей Михайлович МОРОЗОВ — заместитель генерального директора по производству ЗАО «ЭНСЕРТИКО», эксперт системы ГОСТ Р по сертификации СМК.

Статья предоставлена издательским домом "Стандарты и качество"  www.ria-stk.ru