Как создать цепочку полного инновационного цикла — от научных идей до востребованной на рынке инновационной продукции? Оказывается, для этого отлично подходят только что созданные государством инструменты — комплексные научно-технологические проекты, реализуемые в технологических долинах

В июле 2017 года президент подписал закон «Об инновационных научно-технологических центрах», который первоначально назывался законом о технологических долинах и под этим названием закрепился в общественном мнении. (Долина — инновационный научно-технологический центр, создаваемый в соответствии с законом «Об инновационном и научно-технологическом развитии образовательных и научных организаций».)

Первым проектом, проработка которого началась еще до окончательного принятия закона, стал проект научно-технологической долины МГУ «Воробьевы горы», в соответствии с которым рядом с Фундаментальной библиотекой, на новой территории МГУ, планируется создание 630 тыс. квадратных метров новых объектов университетского кампуса — связанные между собой междисциплинарные научно-исследовательские, инновационные и образовательные кластеры. В ряду других активно продвигается проект Композитной долины в Тульской области. В обоих проектах активно участвует компания — национальный чемпион «Унихимтек». Генеральный директор компании Виктор Авдеев параллельно участвует в подготовке Комплексного научно-технологического проекта (КНТП) полного цикла по композитным материалам. С вопроса об этом проекте мы и начали беседу с Виктором Васильевичем.

— В последнее время вы заняты одновременно разработкой Комплексного научно-технологического проекта полного цикла по композитным материалам и проектов так называемых долин — «Воробьевы горы» и Композитной в Тульской области. Как связаны между собой эти проекты и в чем их основная цель?

— И КНТП, и научно-технологические долины — это инструменты реализации Стратегии научно-технологического развития Российской Федерации, которая была утверждена президентом в 2016 году. КНТП направлены на реализацию конкретных направлений стратегии, объединяя усилия бизнеса, науки, образования, а долины должны служить для их инфраструктурной поддержки.

В рамках КНТП выстраивается вертикаль разработок от фундаментальной науки до опытных партий, которая в постсоветское время во многом была утеряна. Такой инструмент, который связал бы в непрерывную и целенаправленную цепочку идею, фундаментальную науку, прикладную науку, технологии, производство, услуги, и всё это в интересах потребителя, нужен был давно.

А воплощается в жизнь эта цепочка в долине, для участников которой созданы комфортные условия работы и сконцентрировано необходимое оборудование.

Долины — это инфраструктурный проект, это своеобразные центры коллективного пользования, в которых встречаются разработчики и потребители их продукции и вместе решают, какая именно инфраструктура им нужна.

А ученые приходят туда для того, чтобы довести до опытной партии разработки, которые они сделали в лабораториях институтов и университетов. Там должен быть научно-технический полигон и центр испытаний, где продукцию можно будет испытать по нашим ГОСТам, по американским ASTM, по европейским стандартам EN.

И в долинах можно собрать всё, что «шевелится» в стране по той или иной теме. Например, по теме композитов в Композитной долине в Тульской области, над созданием которой мы сейчас работаем. И в долине «Воробьевы горы» при МГУ, среди пяти направлений которой будут и новые материалы аэрокосмического и общепромышленного назначения.

— И все игроки, которые участвуют в КНТП, так или иначе будут и в долинах участвовать?

— Да, это одни и те же компании. Они придут в долину и там будут реализовывать свои разработки. Все участники привносят в КНТП, в долину свои компетенции, которых набирается до десятка. Имея такой набор компетенций, просто перебором их различных комбинаций можно создать тысячи продуктов.

Тому, что сейчас провозглашено как политика правительства, можно, с одной стороны, удивляться: почему так поздно? С другой стороны, можно радоваться, что наконец-то — наконец-то! — возобладал этот абсолютно правильный комплексный подход к развитию научно-технологической сферы в России. По крайней мере, я бьюсь за реализацию такого подхода уже более двадцати пяти лет, еще при советской власти мы создавали отраслевую научно-исследовательскую лабораторию новых углеродных материалов, а уже в новой России — Институт новых углеродных материалов и технологий, ИНУМиТ, который стал центром фундаментальных и прикладных исследований для нашего бизнеса в ГК «Унихимтек». Для нас комплексный подход к нашим разработкам был главным способом выживания и развития.

Причем если говорить о той части стратегии, которая относится к новым материалам, то впервые в Стратегии и КНТП правильно сочетаются слова — новые материалы, технология и конструирование. Это суперпринципиально. Заметьте, в названии и того и другого документа используется слово «технологический», а не «технический». Это ключевая разница. Ситуация в стране, в отраслях, меняется с помощью технологий. И не случайно наш КНТП называется «Новые композитные материалы: технологии конструирования и производства». Потому, что не бывает хороших или плохих материалов. Бывают материалы, которые решают те или иные проблемы конструктора. Поэтому в материаловедении главный человек — это конструктор, который использует ваши материалы. Конструктор самолета, конструктор космического корабля, электровоза, корабля, конструктор уплотнения, конструктор нагревателя.

— Потому что он задает требования?

— Да, он задает требования, он — главный человек. И те материалы хорошие, которые наиболее успешно решают проблемы конструктора. Например, новые композитные материалы. И если разработчик материалов, скажем, не успел со своими разработками на самолет, то следующий самолет может начнет разрабатываться через десять лет. У тебя могут быть материалы, но ты не успел, и всё, он уже летает, а твои материалы не нужны.

И я студентам всегда говорю: ребята, от того, что вы знаете, кому нужны ваши знания, кому нужны ваши продукты, ваши услуги, ваша идея не становится менее фундаментальной, но зато это дорога в реальное будущее для вас самих. А если вы не видите рынков, вы не видите, кому ваши знания нужны, то в лучшем случае у вас будут публикации и «хирши», а в худшем случае вы сработали в корзину.

— Вы сказали, что связка КНТП и долин впервые реализует комплексный подход к развитию научно-технологической сферы...

— Я, будучи членом всяких советов, в том числе Научно-координационного совета, уже в «нулевые» годы понимал, и сейчас это в значительной степени сохраняется, что в стране недостаточная координация научной деятельности и недостаточное концентрирование и нацеленность ресурсов на конечный результат. А комплексный подход в том числе означает координацию при расходовании средств на науку различными ведомствами.

Что мы все еще в те годы видели? Что Министерство образования и науки фактически управляло очень маленькой частью научных денег, я даже не беру спецтехнику, оборонку, потому что деньги были, конечно, и в Минобрнауки, и в Минпромторге, и в Минсельхозе, и в других министерствах. То есть деньги на науку абсолютно рассыпаны. А ведь денег и так крайне мало. Проект «Наука» на пять-шесть лет — двадцать миллиардов долларов: нескольких десятков американских университетов имеют гораздо больший бюджет на это же время, чем вся наша страна.

И наконец, правительство и Миннауки выступили с инициативой скоординировать ресурсы различных ведомств для достижения конкретных целей развития разных отраслей науки и промышленности в рамках КНТП.

Я абсолютно убежден, что если наука, ученые-технологи, инновационный бизнес действительно объединятся и дадут отдачу на вложенные деньги, то эти цифры — двадцать миллиардов долларов — смогут быть кратно увеличены. Проблема в несогласованности действий Российской академии наук, системы высшего образования, всех тех учреждений, которые занимаются наукой в нашей стране. Поэтому комплексный подход — это абсолютно стратегически правильное решение, и его трудно переоценить.

Можно даже удивляться, почему так не делалось десять или пятнадцать лет назад. Мы упустили много времени.

Я вижу идею правительства в том, чтобы согласовать действия всех министерств и ресурсы для достижения результата по тому или иному проекту, на основе Стратегии научно-технологического развития. В том числе в рамках нашей КНТП, посвященной композитам.

Если говорить о той части стратегии, которая связана с новыми материалами, то сложилась, как я считаю, почти идеальная ситуация. Есть призыв правительства координировать действия, есть комплексные проекты. Есть сильный лидер — «Росатом», который не назначен, а сам проявил инициативу: он уже семь лет назад начал проект «Композиты без границ» в рамках идеологии диверсификации.

— А кто участвует в вашей КНТП?

— В нашей КНТП собраны химики разных специализаций, IT-специалисты, инженеры-конструкторы, математики, физики и те, для кого мы разрабатываем материалы.

В ядро участников нашего проекта входят МГУ имени Ломоносова, НИЦ «Курчатовский институт», МГТУ имени Баумана, АО «Наука и инновации» «Росатома», МАИ, Новочеркасский ЮРГПУ имени Платова, Технологическая платформа «Национальная информационная спутниковая система». Кроме того, в проекте предполагается участие шести институтов РАН, девяти прикладных институтов и научных центров и тринадцати вузов. А в качестве партнеров нашего проекта предполагаются крупнейшие госкорпорации, такие как «Ростех», «Росатом», «Роскосмос» и все крупнейшие компании нефтегазового комплекса, которые выступают заказчиками и потребителями наших разработок. То есть в рамках нашей КНТП должна быть реализована и замкнута единая инновационная цепочка.

— Вузы у вас в долинах представлены, а как предполагается решать проблему специалистов среднего звена — техников и рабочих, которые сейчас в большем дефиците, чем даже инженеры?

— К этой проблеме мы только подступаемся. Потому что это другое министерство, которое тоже надо вовлечь, — Минпросвещения. С министром образования Тульской области я уже встречался. Присмотрели колледжи, которые готовят юристов и экономистов. То есть их нужно перепрофилировать. Но для этого нужны очень серьезные инвестиции. Ведь нужна производственная база. Такое образование — дорогое. Но мы работаем с колледжами. Мы тратимся на школьников. Мы понимаем, что наши проекты — это проекты длинной воли.

— Почему вы уделяете столько внимание именно композитам, хотя занимаетесь разными материалами?

— Меня недавно попросили сравнить металлы и композиты, которые традиционно считаются неметаллическими материалами, хотя, конечно, есть огромное количество металлических композитов.

Ответ был у меня образный. Если представить, что металлы — это многоборцы, то многоборцы неплохо бегают, прыгают, копье метают, ядро толкают. Но по каждому виду чемпион мира в конкретном виде превосходит его многократно. Так вот, если представить себе соревнование между композитами и металлами, то по любому свойству композиты выиграют в 99 процентах случаев. Например, электропроводность самая высокая не у металлов, а у композитов, я этим сам занимался, у меня даже патенты по этой проблеме есть. Всегда самые твердые, самые прочные, самые мягкие, самые теплопроводящие, какое бы свойство вы сейчас ни придумали — это композиты.

Проблема продвижения композитов в том, что все привыкли всё делать из металла. Промышленность заточена на работу с металлами. Привычка конструкторов, культура проектирования, традиции, а применение композитов требует перестройки всех процессов, и это налагает ответственность. Но это и колоссальный ресурс возможностей: композиты требуют гораздо большей подготовки, больших знаний, учета специфики применения. Нужны изменения в программах образования. Причем и в высшем образовании, и в среднем техническом.

Новые возможности, которые открывают композиты, придется осваивать правительству, региональным руководителям, ученым, технологам, предпринимателям. Надо всем очень многому научиться, чтобы извлечь возможности из применения композитов.

— Ведь вы действительно подхватили проект МС-21 в части композитного крыла после введения известных санкций против этого проекта?

— То есть как подхватили? Мы сейчас организуем производство. И это не случайно. Мы, прямо скажем, доказали научную и технологическую свою состоятельность на примере беспилотников и МС-21. И, к счастью, мы не единственные.

— А чем отличается долина «Воробьевы горы» от тульской?

— Ректор МГУ Виктор Антонович Садовничий и губернатор Тульской области Алексей Геннадьевич Дюмин договорились, и это все отражено в КНТП, что на Воробьевых горах будут больше фундаментальные и прикладные исследования, конструирование, моделирование, расчеты и лабораторные прототипы как химических синтезов, так и всех технологий. А внедрение, создание на основе проведенных исследований технологий и пилотных производств уже будет в тульской долине.

— Идеологически получается, что это будет как бы часть тульской Композитной долины?

— Не де-юре, но де-факто. Но только тульская долина целиком нацелена на материалы и композиты. А для МГУ это одно из направлений, пусть даже важнейшее. Поэтому тот институт, который нам поручено создавать в долине «Воробьевы горы», будет базовый, потому что МГУ — инициатор этого КНТП. И Виктор Антонович поддерживает взаимодействие одной долины с другой и работу с КНТП.

— То есть в долине «Воробьевы горы» будут разработка, исследования, испытания и, по-старому говоря, НИРы, а под Тулой — ОКРы?

— Именно ОКРы, это и есть пилотные производства, технологии. А производство — либо в особой экономической зоне, там полтысячи гектаров, либо в индустриальном парке, тоже в Туле, там две тысячи гектаров. Либо в любом другом месте страны. Если разработчикам, частному бизнесу там нравится — он там, если не нравится — он где угодно. И это не проект Тульской области, это национальный проект, который реализуется на территории Тульской области.

— А какой бизнес представлен в тульской долине?

— Дали добро участвовать национальные чемпионы: НПО «Унихимтек», НПО «Промет», ИТЕКМА, «Интерскол — Полимерные технологии», Пермская химическая компания, «Аргус-Спектр», Нанотехнологический центр композитов, НТЦ «Бакор» и другие. Центр компьютерного инжиниринга СПбПУ тоже готов участвовать. И это важно, потому что в современном материаловедении не обойтись без моделирования всех процессов.

— А крупные корпорации?

— Естественно, все те, кто участвует в КНТП, будут и в долине. Первые руководители «Газпром нефти», «Ростеха», ОАК подписались под участием в тульской долине. «Роскосмос» и ОСК тоже дали предварительное согласие.

Локомотивом проекта выступает «Росатом», который, как я уже сказал, уже несколько лет назад начал проект «Композиты без границ». А Минпромторг — ответственный исполнитель и координатор, потому что все рынки в промышленности координирует он. И такая связка позволяет привлечь другие министерства и избежать дублирования.

С нами также тесно сотрудничает тульская оборонка, особенно в рамках программы диверсификации. И это тоже отличная база для того, чтобы создавать пилоты.

— А что корпорациям надо в этих долинах?

— Давайте приведу пример — «Газпром нефть». Они создали венчурный фонд. Они готовы вкладывать до 400 миллионов в проекты, с неконтрольным пакетом, прежде всего для решения проблем импортозамещения и нужд «Газпром нефти», других предприятий нефтегазового комплекса России и на экспорт.

— Вкладывать именно в материалы?

— Во что угодно, и в материалы в том числе. И прежде всего в конструкции. Им нужны конструкции: трубы композитные, арматура композитная, мосты композитные, емкости композитные. И они готовы диверсифицировать свой бизнес.

— Предполагается, что в долине их тоже будут проектировать?

— Конечно. Они же заказчики. И они готовы финансировать разработки и поддерживать бизнес своими рынками. Это же самое ценное. Это еще дороже денег.

Александр Механик